И.Дичковский предположил несколько лет назад: «Континентальный Китай развивается быстрее Соединенных Штатов и к 2020 году должен выйти на бесспорное первое место по величине внутреннего валового продукта (ВВП). То есть произойдет очередная смена мирового лидера. А подобные смены, как правило, не происходят без серьезных столкновений. Но не обязательно в форме прямой войны между двумя главными соперниками — риски чересчур велики, тем более в нынешнем ракетно-ядерном формате. Однако нынешняя «миротворческая» сверхактивность Америки, которая играет мускулами по всей поверхности земного шара под громкие рассуждения о «конце истории» и «однополюсном мире», нынешняя глобальная нестабильность: финансово-экономическая, политическая, культурная — позволяют считать, что необъявленная война за лидерство между США и КНР уже началась. И важнейшим фронтом этой войны будет энергетика» (05.02.2002).
Китайский аналитик Лау Най-кьюнг отметил в ходе текущего мирового кризиса: «Для нас хорошая новость заключается в том, что когда у США большие проблемы, у них не останется энергии, чтобы досаждать Китаю. Даже когда им будет нужно начать очередную войну, чтобы отвлечь людей, они выберут страну, намного меньшую по размеру и слабее, такую как Иран. Это обеспечит для Китая намного более мирную обстановку, чтобы наиболее эффективно использовать ‘период стратегических возможностей’ до 2020 года для страны и пройти бурный момент роста дохода на душу населения с 1000 до 3000 долларов США».
В работе «Третья американо-китайская война и Первая глобальная Великая депрессия ХХI века» отмечалось, что высокие цены на нефть 2008 года – это, де-факто, «война против китайской экономики». М.Хазин акцентировал внимание на том, что «стратегия США направлена на то, чтобы контролировать мировые нефтяные запасы, поскольку в ближайшие пару десятилетий они будут все еще играть решающую роль в энергопотреблении. Этот контроль необходим не только потому, что США потребляют нефти гораздо больше собственных возможностей по добыче, но и для того, чтобы осложнить доступ к этим ресурсам своим геополитическим конкурентам, в частности Китаю».
Падение цен на нефть в начале 2009 года позволяет предположить, что отношения между США и Китаем должны измениться. Но будет ли это новый двухполярный американо-китайский мир? Заявления нового министра финансов США Гейтнера позволяют предположить, что мир стоит на пороге «холодной» войны между США и Китаем.
Таким образом, мы можем предположить, что политика США по отношению к Китаю не имеет на сегодняшний день каких-либо «ограничивающих рамок». Это позволяет выстроить систему мониторинга, включающую в себя военный аспект, финансово-экономический аспект и политический аспект. Военный аспект легче всего поддается мониторингу. Финансово-экономический аспект включает в себя систему договоров и взаимных обязательств. Наиболее корректные аналоги подобных договоров – это «Договор Плаза» и «Луврские соглашения». Политический аспект – это сфера надгосударственных институтов, которые, де-факто, служат конкретным воплощением всех тайных и публичных соглашений.
Из истории известно, что переход ведущими странами Запада, в первую очередь США, от практики невмешательства в функционирование валютных рынков к активному воздействию на состояние этих рынков проявился, главным образом, в двух совместных мероприятиях. Первое – это совещание министров финансов и управляющих центральными банками пяти государств, состоявшееся в сентябре 1985 г. в Нью-Йорке и завершившееся принятием так называемого
“Соглашения Плазы”. Страны-участницы договорились прибегнуть к
совместным крупным валютным интервенциям с целью понижения завышенного
курса доллара, вызванного огромным притоком в первой половине 80-х годов
капитала в США. Вторым важным событием стала встреча министров финансов
“семерки” в феврале 1987 года в Париже, на которой они условились совместно
“содействовать стабилизации валютных курсов на существующих уровнях
(“Луврское соглашение”). “Соглашение Плазы” и “Луврское соглашение”, а также заявления совещаний “семерки”, свидетельствовали о том, что главные государства Запада фактически встали на путь “таргетирования” взаимных рыночных курсов их валют, то есть, совместного установления тех или иных допустимых пределов колебаний этих курсов.
«Луврское соглашение» – это международное соглашение, достигнутое на встрече министров финансов и руководителей центральных банков шести ведущих индустриальных государств (Канады, Франции, Германии, Японии, Великобритании и США) 22 февраля 1987 года в Луврском дворце в Париже. Соглашение наметило активизацию мер по координации экономической политики в целях более сбалансированного экономического роста и ослабления существующих неравенств. В коммюнике встречи стороны отметили успехи, достигнутые в устойчивом и безинфляционном росте экономик. Также, целью соглашения было снижение завышенного курса доллара США. При отклонении котировок от установленного предела на 2,5% начинались добровольные односторонние интервенции, при отклонении на 5% — обязательные многосторонние. Это был единственный подобный случай в истории. Выполняя соглашение, центральные банки разных стран потратили на стабилизацию курса американской валюты более 150 миллиардов долларов.
Будем откровенны, пытаясь ответить на вопрос о перспективах G-2. Возможен ли двухполярный американо-китайский мир? А если возможен, то это союз за счет кого? Каков он будет «глобальный пакт Обамы – Ху Цзиньтао»? Как будет поделена Африка? Не является ли феномен «сомалийских пиратов» предметом торга между Китаем и США? Как именно будет проходить демаркационная линия между двумя сверхдержавами? Является ли текущий мировой кризис, начавшейся 10 августа 2007 года, последней мирной передышкой перед Третьей мировой войной? Ответа на данные вопросы пока нет. Но именно эти вопросы позволяют выстроить эффективную систему мониторинга в формате сложных отношений двух ведущих держав мира.
© Олег Маслов
milanas.info 